spb-televizory.ru

Жижек Славой Киногид извращенца. Кино, философия, идеология. Сборник эссе

В сборник вошли эссе Славоя Жижека о кинематографе, который он интерпретирует через призму современной философии, социологии и популярной культуры: от "классики" Хичкока и "модернизма" Тарковского и Кеслёвского до постмодерна Линча и таких "идеологических" фильмов, как "Акт убийства" или "Бэтмен".

Жижек Славой Киногид извращенца. Кино, философия, идеология. Сборник эссе

В сборник вошли эссе Славоя Жижека о кинематографе, который он интерпретирует через призму современной философии, социологии и популярной культуры: от "классики" Хичкока и "модернизма" Тарковского и Кеслёвского до постмодерна Линча и таких "идеологических" фильмов, как "Акт убийства" или "Бэтмен".

Жижек Славой Киногид извращенца. Кино, философия, идеология

В сборник вошли эссе Славоя Жижека о кинематографе, который он интерпретирует через призму современной философии, социологии и популярной культуры: от "классики" Хичкока и "модернизма" Тарковского и Кеслёвского до постмодерна Линча и таких "идеологических" фильмов, как "Акт убийства" или "Бэтмен".

Жижек Славой Киногид извращенца. Кино, философия, идеология

В сборник вошли эссе Славоя Жижека о кинематографе, который он интерпретирует через призму современной философии, социологии и популярной культуры: от "классики" Хичкока и "модернизма" Тарковского и Кеслёвского до постмодерна Линча и таких "идеологических" фильмов, как "Акт убийства" или "Бэтмен".

Жижек Славой Киногид извращенца. Кино, философия, идеология

В сборник эссе одного из самых известных и провокативных философов современности Славоя Жижека включены работы о кинематографе - искусстве, которое в большей степени, чем другие формы высокой либо массовой культуры, визуализирует и современный чувственный опыт, и идеологические фетиши. Интерпретатор Лакана, последователь фрейдомарксизма, основатель Люблянской школы психоанализа Жижек анализирует феномены мирового кино: от "классики" Хичкока и "модернизма" Тарковского до постмодерна Линча и "Матрицы" и таких "идеологических" фильмов, как "Акт убийства" и "Бэтмен".

Жижек Славой Киногид извращенца. Кино, философия, идеология

В сборник вошли эссе Славоя Жижека о кинематографе, который он интерпретирует через призму современной философии, социологии и популярной культуры: от "классики" Хичкока и "модернизма" Тарковского и Кеслёвского до постмодерна Линча и таких "идеологических" фильмов, как "Акт убийства" или "Бэтмен".

Киногид извращенца. Кино, философия, идеология. Жижек С.

Славой Жижек. Киногид извращенца

В сборник эссе одного из самых известных и провокативных философов современности Славоя Жижека включены работы о кинематографе - искусстве, которое в большей степени, чем другие формы высокой либо массовой культуры, визуализирует и современный чувственный опыт, и идеологические фетиши. Интерпретатор Лакана, последователь фрейдомарксизма, основатель Люблянской школы психоанализа Жижек анализирует феномены мирового кино: от "классики" Хичкока и "модернизма" Тарковского до постмодерна Линча и "Матрицы" и таких "идеологических" фильмов, как "Акт убийства" и "Бэтмен".

Жижек Славой Событие. Философское путешествие по концепту. Славой Жижек

Серия "Фигуры Философии" — это библиотека интеллектуальной литературы, где представлены наиболее значимые мыслители XX-XXI веков, оказавшие колоссальное влияние на различные дискурсы современности. Книги серии — способ освоиться и сориентироваться в актуальном интеллектуальном пространстве. Неподражаемый Славой Жижек устраивает читателю захватывающее путешествие по Событию — одному из центральных концептов современной философии. Эта книга Жижека, как и всегда, полна всевозможных культурных отсылок, в том числе к современному кинематографу, пестрит фирменными анекдотами на грани — или за гранью — приличия, погружена в историко-философский конекст и — при всей легкости изложения — глубока и проницательна.

Жижек Славой Событие. Философское путешествие по концепту. Славой Жижек

Серия "Фигуры Философии" — это библиотека интеллектуальной литературы, где представлены наиболее значимые мыслители XX-XXI веков, оказавшие колоссальное влияние на различные дискурсы современности. Книги серии — способ освоиться и сориентироваться в актуальном интеллектуальном пространстве. Неподражаемый Славой Жижек устраивает читателю захватывающее путешествие по Событию — одному из центральных концептов современной философии. Эта книга Жижека, как и всегда, полна всевозможных культурных отсылок, в том числе к современному кинематографу, пестрит фирменными анекдотами на грани — или за гранью — приличия, погружена в историко-философский конекст и — при всей легкости изложения — глубока и проницательна.

Жижек Славой Шутки Жижека

Эта книга содержит каждую шутку, процитированную, перефразированную или упомянутую в работах Славоя Жижека (включая некоторые из неопубликованных рукописей).В отличие от любой другой книги Славоя Жижека, эта служит емким справочником по философским, политическим и сексуальным темам, занимающим словенского философа. Для Жижека шутки – это кратчайший путь к философскому пониманию, а для читателя этого (действительно смешного) сборника – способ познакомиться с парадоксальной мыслью неординарного философа.Жижек, представая перед читателем в образе невероятно эрудированного, невротичного, политически некорректного дядюшки, начинает шутку со слов «Есть старый еврейский анекдот, который нравился Деррида...», иллюстрирует логику гегелевской триады вариациями классической шутки про «Не сегодня, дорогой, у меня болит голова» и затягивает читателя в свой удивительный мир, пронизанный параллелями, взаимосвязями и юмором и за гранью приличия.

Жижек Славой Шутки Жижека

Эта книга содержит каждую шутку, процитированную, перефразированную или упомянутую в работах Славоя Жижека (включая некоторые из неопубликованных рукописей). В отличие от любой другой книги Славоя Жижека, эта служит емким справочником по философским, политическим и сексуальным темам, занимающим словенского философа. Для Жижека шутки - это кратчайший путь к философскому пониманию, а для читателя этого (действительно смешного) сборника - способ познакомиться с парадоксальной мыслью неординарного философа. Жижек, представая перед читателем в образе невероятно эрудированного, невротичного, политически некорректного дядюшки, начинает шутку со слов "Есть старый еврейский анекдот, который нравился Деррида.", иллюстрирует логику гегелевской триады вариациями классической шутки про "Не сегодня, дорогой, у меня болит голова" и затягивает читателя в свой удивительный мир, пронизанный параллелями, взаимосвязями и юмором и за гранью приличия.

Жижек Славой Чума фантазий

Славой Жижек (р. 1949 г.) - профессор, известный словенский философ и теоретик культуры, живет и работает в г . Любляна (Словения), президент люблянского Общества теоретического психоанализа и Института социальных исследований. .Европейскую известность ему принесли работы "Все , что вы хотели знать о Лакане, но боялись спросить у Хичкока" (1982), "Сосуществование с негативом" (1993), "Возлюби свой симптом" (1992).

Жижек Славой О насилии

Что такое ограбление банка в сравнении с основанием банка? Что такое насилие, которое совершается с нарушением закона, в сравнении с насилием, которое поддерживается и освящается именем закона? Эти острые вопросы ставит в своей книге известный левый философ Славой Жижек. Он призывает нас освободиться от чар непосредственного зримого "субъективного" насилия и разглядеть за его вспышками гораздо менее броское системное насилие, процветающее в тени институтов современного либерального общества. Насилие - это прямая характеристика определенных действий. Одно и то же действие может считаться насильственным и ненасильственным в зависимости от контекста. Порой вежливая протокольная улыбка может быть большим насилием, чем агрессивная хулиганская выходка.

Жижек Славой Чума фантазий

На какую бы книгу Славоя Жижека ни пал бы выбор читателя, каким бы ни был сам читатель - почти с уверенностью можно сказать, что он не останется равнодушным. Именно неизгладимость выбора составляет суть того интеллектуального послевкусия, которое остается у взявшего однажды в руки книгу Жижека. Азарт, с которым Жижек предлагает рассмотреть в своей книге самые разные темы (будь то Шуман, киберпространство или последствия сталинизма), не объяснить простой манией вкладывать смысл в любой феномен культуры. Важно не столько понять предмет с какой бы то ни было точки зрения, сколько найти точку опоры, которая позволит оттолкнуться от этого предмета и сделать новый шаг. Не останавливаться на прочитанном, а делать из прочитанного дело - таков, по сути, лозунг этой книги, а, быть может, и самого акта чтения. А сколько таких движений будет у читателя - зависит исключительно от него самого, от его смелости читать. В целом книга (несмотря на то, что с момента ее выхода прошло уже 15 лет) является ключевой для словенского философа, что подтверждается не только тем, что в ней впервые приводятся известные ходы, которые позже Жижек с такой легкостью и навязчивостью будет повторять, но и тем, что спустя столько времени книга переиздается и перечитывается. Издание этой книги на русском языке - своеобразный вызов читателю: найти не столько время, сколько смелость эту книгу прочитать. 2-е издание, стереотипное.

Жижек Славой Метастазы удовольствия

Для политического и идеологического контекста, в котором создавалась книга "Метастазы удовольствия", особенно значимы опыт войны в Югославии и всплеск иррационального, неконтролируемого насилия в современном обществе. Превращая психоанализ Лакана в основу для возрождения марксистской теории, Славой Жижек исследует роль женщины в новейшей философии и современном искусстве, а также связь между насилием и межгендерными отношениями."Где можно постичь "удовольствие как политический фактор" в его чистейшем виде? На знаменитой фотографии времен еврейских погромов: еврейский мальчик загнан в угол, его окружила группа немцев. Эта группа чрезвычайно интересна — выражения лиц ее участников представляют весь диапазон возможного отношения к происходящему: один "получает удовольствие" совершенно непосредственно, как идиот, другой явно напуган (вероятно, от предчув ствия, что может оказаться следующим), третий изображает безразличие, которое скрывает только что проснувшееся любопытство, — и т. д., вплоть до исключительного выражения лица некоего юноши, которому явно неловко, чуть ли не тошно от всего происходящего, он не в силах отдаться событиям целиком, и все же оно его завораживает, он получает от ситуации удовольствие, чья сила много превосходит идиотизм непосредственного наслаждения.И вот он-то опаснее всех: его дрожкая нерешительность — в точности как у Человека-Крысы; то же выражение лица Фрейд заметил у этого пациента, когда тот рассказывал ему о пытках крысы: "Когда [Человек-Крыса] излагал ключевые эпизоды этой истории, лицо его приобретало страннейшее сложное выражение. У меня возникло лишь одно толкование: ужас от получаемого удовольствия, которого сам пациент и не осознавал".